Компромиссная гармония музыкального строя. Статья №16. 15.11.16.

Основополагающие принципы музыкальной гармонии по праву считаются эталоном для всех видов изящных искусств. Главные музыкальные пропорции – октава, квинта и кварта именуются “совершенными консонансами”. Этим самым подчёркивается абсолютная акустическая чистота этих музыкальных созвучий, называемых также “чистыми”, то есть лишенными какой бы то ни было погрешности.

Казалось бы, столь высокая степень акустического совершенства базовых музыкальных пропорций предопределяет совершенство и всего остального семейства музыкальных интервалов, составляющих музыкальный строй.

Но не тут–то было. В современном (европейском) музыкальном строе пропорции большинства музыкальных интервалов сознательно искажены (в акустическом смысле) в угоду, так называемой, замкнутости музыкального строя.

Этот вынужденный компромисс даёт возможность исполнять музыкальные произведения различной тональности, не перестраивая инструмент.

Чтобы понять, что такое “замкнутость”, совершенно не обязательно быть знатоком музыкальной теории. Вполне достаточно самой обычной логики и знания арифметики в рамках начальной школы. Замкнутость музыкального строя подразумевает кратность всех музыкальных интервалов октаве – главному музыкальному интервалу. По принципу – меньшее должно целое число раз укладываться в бóльшем.

Так, например, в одной минуте ровно шестьдесят секунд, в одном часе ровно шестьдесят минут, а в одних сутках ровно 24 часа. Секунды точно укладываются в минуты, минуты в часы, часы в сутки, сутки в недели и так далее…

Поверили?

А зря !

Нет никакого – так далее. Вы же хорошо знаете, что в месяце не целое число недель. Да и сами месяцы разные. То 30 дней, то 31, а февраль вообще какой-то усечённый. И даже годы – разные: один из четырёх (високосный) – на день больше. Где же тут взаимная кратность и замкнутость ! Что уж говорить про лунные месяцы, которые никак не желают укладываться в солнечный год.

Такого же рода неувязки обнаружила молодая европейская наука в древних музыкальных строях, когда в конце эпохи возрождения решила проверить гармонию алгеброй. Ну, а раз обнаружился непорядок, то надо его устранять. Вот и решили не мудрить, а все музыкальные интервалы сделать кратными полутону. В переводе на музыкальный язык, октаву (год) было решено разделить на 12 равных полутонов (месяцев). Тогда два полутона стали в точности равны целому тону, три полутона – малой терции, четыре – большой терции, пять – кварте, шесть – тритону, семь – квинте.

Вы думаете, что аналогия с месяцами притянута за уши? Ничего подобного! В древнем Китае музыкальный строй действительно уподоблялся солнечному году, состоящему из 12 месяцев (полутонов). Только вот в китайском строе музыкальные “месяцы”, по какой–то веской причине, как впрочем, и месяцы в солнечном календаре, не были одинаковыми – пять больших (Ян) и семь малых (Инь). Чтобы получить целый тон, надо сложить малый китайский полутон с большим (Ян + Инь). Если же сложить два малых полутона, то тоже получится тон, но только уже не целый, а малый.

Да ладно бы одни китайцы, но точно такие же “неравные" полутона были в ходу у древних греков, и у древних египтян, а ещё в древней Индии и в древнем Вавилоне. Фактически, весь древний мир в течение нескольких тысячелетий упорно придерживался единой модели натурального музыкального строя, считавшегося олицетворением божественной гармонии.

А вот, только–только вставшая на ноги европейская музыкальная наука, излишне очарованная в эпоху возрождения логарифмическим исчислением, дерзнула подправить божественную гармонию. Что же из этого вышло?

Во-первых, поредело само семейство музыкальных интервалов. Во-вторых, значительно сократился набор возможных аккордов, поскольку каждый дополнительный интервал удваивает количество аккордов. В-третьих, за исключением октавы, все остальные интервалы, в большей или в меньшей степени, потеряли свою акустическую чистоту. Квинта и кварта пострадали незначительно, а вот терции, сексты, септимы и тритон стали “подвывающими”. Этот акустический недостаток музыканты научились маскировать аккомпанирующими аккордами – левая рука на фортепиано.

В наше время даже выпускники музыкальных школ и музыкальных институтов, в подавляющем своём большинстве, понятия не имеют о какой–то там проблеме музыкального строя. Ну да, была музыкальная реформа, математики с физиками во всём разобрались, навели порядок, сделали строй замкнутым, чего ещё желать. Они применили какие-то логарифмы, дробные степени… – нам, гуманитариям, этого не понять.

Логично предположить, что математики с физиками уж точно разбираются в проблеме музыкального строя, ведь, якобы, с их лёгкой руки его и подправили?

Но, к сожалению, и они не разбираются, считая, что там слишком много чисто музыкальной специфики, которая ближе и понятней гуманитариям. Сам Ричард Фейнман (нобелевский лауреат) в своём легендарном курсе физики признался, что современная физика не в состоянии дать объяснение гармонии даже простейших музыкальных созвучий.

В результате, базовые основы музыкальной гармонии оказались, как бы, на “нейтральной полосе”, разделяющей “физиков” и “лириков”. Как правило, “чистые” физики не очень уверенно ориентируются в тонкостях специфической музыкальной терминологии, а “чистые” музыканты довольствуются довольно-таки общим представлением о физической сущности музыкального звука.

Но, неужели, истинная гармония может быть основана на компромиссе ?

Неужели, ради простоты настройки музыкальных инструментов обязательно жертвовать акустической чистотой мелодических созвучий и аккордов ?

Ответ на оба эти вопроса – очевиден. Разумеется – нет !

Мы живём в такое интересное время, когда достигнутый сегодня уровень музыкальных технологий позволяет отказаться от, казалось бы, неизбежного компромисса и на новом витке вернуть к жизни ту чистоту и то разнообразие музыкальных интервалов, которые были присущи древней музыкальной традиции.

Дело за малым – нам придётся отыскать утерянные ключи от того сокровенного знания, которым владели древние цивилизации.

Для этого мы вспомним и осмыслим заново некоторые древние легенды, например, легенду о лире Гермеса. Мы постараемся уточнить физическую сущность музыкального звука и физический смысл понятия тональность. Мы разберёмся с акустической природой мажорных и минорных аккордов и даже попытаемся сконструировать такие аккорды, которых пока ещё не бывало.

Игорь Юрьевич Куликов

Автор:  И.Ю. Куликов